Волк всегда обладал на удивление чутким сном - казалось, его зыбкую дрёму мог потревожить упавший с дерева наземь сухой лист или звук чьих-то неосторожных шагов. Около полутора лет своей жизни он всегда засыпал в абсолютной тишине, нарушаемой лишь беззвучными порывами зефира или норд-оста, и привычка не выветрилась из головы его до сих пор. Пожалуй, это было не слишком удобным, но - что поделать. Нервным по своему возвращению в круги себе подобных его сделало всё то же ставшее стилем жизни одиночество, превозносящее, как Ямантаке думалось, его над пустыми черепушками прочего сброда за редкими исключениями. Вот и сейчас для того, чтобы пробудить его, не пришлось прилагать особенных трудов - он проснулся почти что сразу, как только сухой нос волчицы коснулся его шкуры, но глаз открывать не спешил.
Первое, что он понял - это явно была не реальность. Он отчётливо чувствовал подмятые под себя травяные стебли, жёсткость земного покрова, впившийся в бедро камень, аромат воздуха, чуть подёрнутый пещерным смрадом, вот только мир, в котором он сейчас находился, с настоящим имел очень мало общего. Что-то даже подсказывало, что всё это - запахи и ощущения - лишь завеса. Что за ней - оставалось лишь гадать... впрочем, рыжий по большей части был материалистом. Есть что-то, занимающее его ум - прекрасно. Нету - значит, нужно найти жвачку для мозгов и не страдать ерундой.
Ямантака лениво приоткрыл левый глаз, взирая на подплывший к нему силуэт волчицы. Взор его не сразу ухватил значимую деталь - она не стояла, а как бы парила в расстоянии нескольких сантиметров от земли, но это не играло роли: волк помнил, что посланница рассветных, успевшая и его не один раз позвать на собрание, уже год, как мертва. А все праведные, как известно, посмертно оказываются в небесной стае... Ямантака не знал, ждёт ли его подобная участь или иная, и сказать, хочет ли он её, не мог: всё время находиться под покровительством Муна не представлялось особенно привлекательным. По сердцу его, кстати, растекалась сейчас приятная благость - он наконец-то получил подтверждение тому, что тот самый Мун существует.
Взгляд проскользнул вдоль очертаний тела Лаванды. О да, теперь волк был уверен, что это точна она - всё идеально совпадало с образом, отпечатавшимся у него в памяти - как-никак, рыжий всегда мог похвастаться отличной памятью на внешние данные.
- Великоле-е-епно, - на середине фразы Ямантака зевнул, растягивая слог, жмурясь, а после открыл уже оба глаза. Морду его исказила предовольная усмешка. - Теперь я хотя бы знаю, какие из красивых сказок маломальски соответствуют действительности.
Наверное, правильным бы на его месте было испугаться, но волк был излишне рационален даже сейчас - его здравым взглядом на вещи было позитивное восприятие тех или иных их сторон. Да и не престало ему бояться призраков.
- Наверное, что-то случилось? - иначе она бы сейчас к нему не пришла сейчас просто так, реальность это или нет - уж в том, что происходящее не пустой сон, вожак мрачных не сомневался. Он слишком хорошо умел отличать вещие грёзы от обычных.

- Страшная беда грядёт! Некто явится в благодатный мир земной и очернит земли ваши и волков ваших! Вам, живым, не спастись! Но и без дела не сидите. Кто знает, может быть, и выживете... Я не хочу, чтобы Небесная Стая пополнилась, нечего вам там прохлаждаться, мучайтесь с земными хлопотами и дальше. Поэтому соображай, как вам спастись.
По мере того, как волчица развивала мысль, выражение, написанное на морде Ямантаки, медленно, но верно менялось. Первые изречённые ею фразы вынудили его извечный оскал сделаться чуть шире - воспринимать подобные речи по достоинству он никогда не умел, скорее даже поднимал их на смех. Здесь, правда, эпичности добавляло явление волчицы из небесных, но эдакого рода подробности он зачастую невольно опускал, прежде чем воспринять их по достоинству - такой уж склад мышления, ничего не поделаешь. Далее маразм крепчал, мысль прогрессировала, на середине монолога рыжий даже чуть приоткрыл пасть от удивления, впрочем, тут же её захлопнув. Он, несмотря на свою веру в сверхъестественную лабуду всех цветов и оттенков, никогда не был фанатиком, но здесь ситуация начала до него постепенно доходить, начало доходить и то, КТО перед ним стоял. Нет, он не испугался. На смену довольству пришло удивление, подкреплённое общим духом завязывающейся беседы. Ямантака не успел ещё задуматься на тему того, почему Лаванда пришла именно к нему, а не к вожаку рассветных, ибо подробности грядущего сами по себе пока что не успели уложиться в его голове. Минуты пробуждения - не лучший период для того, чтобы обдумывать туманные послания свыше, верно?..
Похоже, волчица замешкалась. Волк навострил уши.
- На самом деле, в одной из стай появится предатель. Я не знаю, как это случится и когда. Всё, что я увидела, я сказала тебе. Большего сделать не могу.
Похоже, прошлое было фарсом. Оно и к лучшему - мирские речи звучали менее угнетающе. Ямантака осклабился, принимая сидячее положение и вновь переводя взгляд на волчицу. Она ждёт от него действий? Каких? Хочет, чтобы он нашёл предателя? Это было бы глупо - судя по изложенному, им мог быть кто угодно. К тому же, навряд ли один-единственный отступник мог представлять угрозу для целого леса - почему из-за него такая паника? Наверняка истинной причиной для неё послужил не сам безызвестный пока что будущий ренегат, а последствия, кои могли его козни за собою повлечь. Правда, в том, что они будут представлять экстраординарную угрозу, волк всё равно сильно сомневался. Однако, никто ведь не говорил, что отщепенец будет вершить раздор в одиночку, но такое развитие событий тоже выглядело маловероятным. Даже если последовавшие за сплетёнными предателем интригами события примут устрашающие масштабы - какова их цель? Вопросов всё больше, а ответов как не было, так и нет. Да уж, бывшая посланница рассветных подкинула ему поводов для размышлений...
- Что делать будешь?
Их взгляды встретились. Даже сейчас, когда Лаванда стояла, а вожак мрачных сидел, морда долговязого в силу своей природы рыжего, казалось, находилась чуть выше её собственной. В чёрно-карих глазах Ямантаки переливались золотистыми искрами грани спектров радужки - странный взгляд. Жутковатый. Но явившаяся с того света волчица - это ещё более жутко.
- Пока что не знаю, - хвост волка, мотнувшись из стороны в сторону, улёгся набок, рядом с его задними лапами. Теперь Ямантака уже подлинно обдумывал принесённую весть, но порождённые её, как думалось лидеру Мрачных, преувеличенной опасностью сомнения никак не желали отходить на задний план сознания. - Для начала - почему один-единственный предатель представит столь крупную угрозу, что о ней должно предупреждать?